НАКАНУНЕ РОЖДЕСТВА
В безумной прихоти волос,
качнувшись, вдруг затосковала
старинная вуаль овала.
И вечерел печально альт.
И тело бледное бокала
мучительно исцеловал
тот разукрашенный провал.
Стеклянный пруд – прочти – мерцал,
картонную луну лелея.
Да белый лебедь выгибал
свою язвительную шею.
А ветер, чуть живой, ласкал
верхушки треугольных елей –
в ежистых дебрях,
сухих и колких,
игрушки елочные спели.
Такой болезненный излом
теней. По зале протянулся.
И желтый, в раме, генерал
в усы седые усмехнулся.
У фарфоровых
ручек,
нежно вплетенных
в плед, –
элегантный поручик,
жгучий,
страстный
брюнет.
Он – поэт
и задира.
Он – поет
каждый жест.
На бумажном мундире –
кукольный крест.
Что ж… Поздний экипаж
морочит мутная кривая.
Погасла лента голубая.
Пугает яркий макияж.
А рыжий Шут –
в руке печать –
орехи колет,
напевая, –
Ой, вы, белые стаи,
предрождественский снег!
Заметают сугробы
раненый век.
Praskovia Ganus, University of Konstanz
Edited by: Margarita Schönenberger, University of Lausanne and Lyudmila Safronova, Ablai Kazakh National Pedagogical University