ЧЕРНО-БЕЛЫЕ ВОЛНЫ, ЧЕРНО-БЕЛОЕ НЕБО
***
Хруст веток и листья
Сухая земля между пальцами и после дождя
Поздняя осень
– в мороз открывают всё настежь –
Но также страдает и кожа: линии, морщины, трещины
Ваши перчатки истерлись
Вы оделись легко для такой почти зимней погоды
Пока мы спускались ступени скрипели
Jesus saves старость старость старость
Ладони чувствуют землю
Двигайтесь так, как будто внутри шуршат листья, ломаются ветки
Тело тоже земля, по ней водят пальцами
***
Дети, бегущие в длинных белых рубашках
Складки ткани, холодная осень
Среди фотографий в старой кожаной папке ты нашёл свой автопортрет
И ещё много – в то лето, сколько–то лет назад – о путешествиях
черно–белые волны, черно–белое небо, и человек бежит по самому краю воды
Темные волосы вокруг такого светлого лица
Низкое небо, или
Кажется, это было в тот год, когда
Туман, мы не видели берега, мы плыли наугад
(все это до моего рождения)
Осторожно, здесь скользко
***
Прогнившее дерево, сухая земля
Наш старый дом, разделенный надвое
В моем воображении он существует только на фотографиях
Зимой, черный лес, серое небо
Одинокие путешествия –
приезжать сюда, скользить по снегу, я помню,
кажется
Звуки костра, хруст веток
***
Поздняя осень, влажный холод
Мы оделись легко
В воде отражаются наши лица
Yaroslava Zakharova, MA, postgraduate student, the Institute of Russian Literature (the Pushkin House), Russian Academy of Sciences